АБУ СУФЙАН ИБН АЛЬ-ХАРИС
Редко бывает, когда двух людей настолько тесно связывают узы дружбы и прочной взаимной привязанности, как это было у Мухаммада Ибн Абдаллы, да благословит его Аллах и приветствует, и Абу Суфйана Ибн аль-Хариса.
Абу Суфйан был сверстником посланника Аллаха, так как они родились примерно в одно время и росли в одной семье.
Он был двоюродным братом Пророка, а его отец аль-Харис и отец посланника Аллаха Абдулла были братьями из рода аль-Мутталиба.
Кроме этого, Абу Суфйан был также молочным братом Пророка, так как их в младенчестве вскормила одна женщина по имени Халима из племени Саад.
Абу Суфйан был ещё и очень близким другом посланника Аллаха до того, как тот стал выполнять свою пророческую миссию. К тому же они были очень похожи друг на друга.
Довелось ли тебе, о мой читатель, когда-нибудь слышать о таком ближайшем родстве и теснейшей привязанности, которые существовали между Мухаммадом Ибн Абдуллой и Абу Суфйаном Ибн аль-Харисом?
Исходя из таких предпосылок, может показаться, что Абу Суфйан должен был самым первым из всех людей ответить положительно на призыв посланника Аллаха и стать его активнейшим последователем.
Однако в реальности дело обернулось вовсе не так, как это можно было ожидать.
Стоило только посланнику Аллаха обратиться к своим соотечественникам со словами священного призыва, как в душе Абу Суфйана вспыхнуло пламя ненависти и зависти к посланнику Аллаха, дружба перешла во вражду, узы родства были разорваны, а былое братство превратилось в соперничество и противоборство.
* * *
В то время, когда посланнику Аллаха снизошло повеление его Владыки, Абу Суфйан Ибн аль-Харис был одним из известнейших рыцарей курайшитов и одним из лучших поэтов этого племени. Весь свой талант, пыл и искусство Абу Суфйан поставил на службу делу борьбы против Посланника и его призыва. Всеми силами он стремился ликвидировать Ислам и уничтожить мусульман.
Абу Суфйан был душой и вдохновителем любой враждебной вылазки курайшитов против Пророка, лично делая большой вклад в любое зло, причиняемое мусульманам.
* * *
Абу Суфйан сочинял стихи по вдохновению Шайтана, высмеивая посланника Аллаха и делая в его адрес грязные и порочащие высказывания.
* * *
Почти двадцать лет продолжалась сильнейшая неприязнь Абу Суфйана к Пророку, и за это время он использовал все известные козни и происки в своей борьбе с посланником Аллаха. Не было такого вреда или ущерба, который бы не причинил Абу Суфйан мусульманам, полностью неся ответственность за этот грех.
* * *
Незадолго до покорения Мекки Абу Суфйану было суждено принять исламскую веру. Его переходу в Ислам сопутствовала интересная история, которая приводится в книгах жизнеописания Пророка и пересказывается в различных исторических трудах.
Предоставим же возможность самому Абу Суфйану рассказать историю его перехода в Ислам... Его личное восприятие является более глубоким, а описание всех событий - более точное и правдивое.
Абу Суфйан рассказывал: "Когда Ислам окреп, обрёл силу и величие, и всюду начали распространяться слухи о выступлении посланника Аллаха с целью покорения Мекки, земля стала тесной для меня при всей её обширности. Я спросил самого себя:
"Куда же мне идти? Кого взять себе в попутчики? С кем же быть мне теперь?"
Я сказал жене и детям: "Приготовьтесь к отъезду из Мекки, так как скоро здесь будет Мухаммад. Я несомненно буду убит, если попаду в руки мусульман".
В ответ на это они сказали мне:
- А не пора ли тебе понять, что арабы и иные народы начали повиноваться Мухаммаду, приняв его религию, а ты продолжаешь упорствовать в своей враждебности к нему, хотя был в своё время его лучшим другом и помощником?
Они продолжали склонять меня к религии Мухаммада и убеждать принять её, пока Аллах не открыл мою душу Исламу.
Я тут же поднялся и сказал своему слуге Мазкуру:
"Немедленно приготовь нам верблюдиц и коня!" С собой я взял своего сына Джаафара, и мы во весь опор поскакали в аль-Абву, которая находится между Меккой и Мединой. Мне сообщили, что там остановился Мухаммад.
Подъехав к аль-Абве, я переоделся, чтобы меня не узнали и не убили прежде, чем я встречусь с Пророком и объявлю перед ним о своём переходе в Ислам.
Остаток пути я проделал пешком, примерно одну милю, а войска мусульман организованно отряд за отрядом выдвигались в направлении Мекки. Я старался держаться от них подальше, опасаясь, что кто-нибудь из сподвижников Мухаммада узнает меня".
* * *
Далее Абу Суфйан рассказывал:
"И вот, когда я шёл по дороге, мне встретилась процессия с посланником Аллаха. Направившись в его сторону, я остановился перед ним и открыл лицо. Когда его взгляд упал на меня, и он узнал, кто перед ним, то тотчас же отвернулся в сторону. Я опять встал перед ним, но Пророк снова отвернулся. Я вновь и вновь вставал перед ним, но он всякий раз отворачивался от меня".
Абу Суфйан рассказывал:
"Встретившись с Пророком, я нисколько не сомневался, что посланник Аллаха обрадуется моему переходу в Ислам, а с ним обрадуются и его сподвижники.
Однако когда мусульмане увидели, что посланник Аллаха отворачивается от меня, то сурово нахмурились, и все также отвернулись.
Когда меня увидел Абу Бакр, то отвернулся очень сердито. Я жалобно посмотрел на Умара Ибн аль-Хаттаба, чтобы смягчить его сердце, но увидел, что он сердит ещё больше, чем его товарищ.
Более того, он натравил на меня одного из ансаров, который сказал мне:
"О враг Аллаха! Ты вредил посланнику Аллаха и причинял страдания его сподвижникам. В своей вражде к Пророку ты прошёл всю нашу землю с востока и до запада". Один из ансаров продолжал осыпать меня ругательствами и проклятиями громким голосом, а мусульмане свирепо взирали на меня и радовались тому, что я испытывал.
Тут я увидел своего дядю аль-Аббаса и воззвал к нему:
"О дядя, как я хотел, чтобы посланник Аллаха обрадовался моему переходу в Ислам, так как я его родственник и знатный человек в своём племени, ну а что получилось из этого, ты видишь сам. Поговори с ним, чтобы он смягчился и простил меня". Аль-Аббас ответил:
"Нет, клянусь Аллахом! Я видел, как он разгневался, увидев тебя. Поэтому я смогу замолвить за тебя словечко только при подходящей возможности. Я очень высоко уважаю посланника Аллаха и страшусь его".
Тогда я воскликнул:
"На кого же ты меня бросаешь, дядя?" Он ответил:
"Ничем не могу тебе помочь, кроме того, что ты слышал".
Меня охватили тоска и глубокая печаль. Увидев своего двоюродного брата Али Ибн Абу Талиба, я обратился к нему со своей просьбой, но он ответил мне точно так же, как и наш дядя аль-Аббас.
Я вновь обратился к своему дяде аль-Аббасу, сказав ему:
"О дядя! Если ты не можешь смягчить сердце посланника Аллаха по отношению ко мне, то избавь меня хотя бы от одного человека, который сам ругает меня и побуждает людей к этому". Дядя попросил: "Опиши-ка его мне".
Когда я рассказал о нём, дядя сразу назвал его имя, сказав, что это Нуайман Ибн аль-Харис аль-Наджари. Затем он послал за ним, и когда тот пришёл, аль-Аббас сказал ему: "Послушай, Нуайман! Абу Суфйан - двоюродный брат посланника Аллаха и мой племянник. И если сегодня посланник Аллаха гневается на него, то когда-нибудь простит его. Поэтому отстань от него и прекрати поносить". Аль-Аббас продолжал его уговаривать, пока тот не успокоился и сказал, что больше не будет меня ругать".
* * *
Далее Абу Суфйан рассказывал:
"Когда посланник Аллаха остановился в аль-Джахфе, на расстоянии четырёх переходов от Мекки, я уселся у дверей его дома, а рядом со мной стоял мой сын Джаафар. Выходя из дома Пророк, увидев меня, всякий раз отворачивался, но я не отчаивался заслужить его благосклонность. Поэтому всякий раз, как посланник Аллаха останавливался где-нибудь, я усаживался у дверей этого дома, а рядом со мной стоял мой сын Джаафар. Видя нас, Пророк продолжал всякий раз отворачиваться.
Так продолжалось довольно долгое время, пока я не стал впадать в отчаяние. Когда положение стало почти невыносимым, я сказал своей жене:
- Когда же посланник Аллаха смилостивится надо мной? Или же я возьму на руки сына и отправлюсь прочь, куда глаза глядят, пока мы не умрём от голода и жажды.
Когда Пророку передали эти слова, он смягчился по отношению ко мне... Выйдя в следующий раз из своего шатра, он взглянул на меня мягче, чем раньше. Я страстно желал, чтобы он улыбнулся мне".
* * *
"Когда посланник Аллаха вступил в Мекку, я покорно шёл за ним. Когда он входил в мечеть, я спешил за ним, стараясь быть у него на глазах и не отставать от него в любом случае.
В битве при Хунайне кочевые арабы-язычники собрали для войны с Пророком небывалую армию, приготовившись к бою самым тщательным образом. Они надеялись, что эта битва станет решающей для сокрушения Ислама и уничтожения всех мусульман.
Когда посланник Аллаха выступил вместе со своими соратниками в поход против язычников, я отправился вместе с ним. Увидев огромное войско язычников, я воскликнул:
"Клянусь Аллахом, истинно, я искуплю сегодня всё то зло, которое я причинил, враждуя с посланником Аллаха. Пророк увидит мои дела, которые удовлетворят Аллаха и Его посланника!"
В ходе завязавшегося сражения между двумя армиями язычники начали теснить мусульман, которые дрогнули, почувствовав близкое поражение. Начали редеть ряды мусульман вокруг Пророка, и мы оказались на грани позорного и сокрушительного поражения. Посланник Аллаха, клянусь отцом и матерью, подобно нерушимой скале, возвышался на своей серой мулице в самом пекле ожесточённой битвы. Его меч грозно сиял, и он стойко защищал себя и своих соратников подобно свирепому льву.
Тут я соскочил с коня и сломал ножны своего меча. Аллаху известно, как я хотел погибнуть, но чтобы Пророк остался в живых.
Мой дядя аль-Аббас схватил за уздечку мулицу посланника Аллаха и встал рядом с ним...
Я занял своё место с другой стороны и с мечом в правой руке стал защищать Пророка. Своей же левой рукой я держался за его стремя.
Увидев, как я храбро сражаюсь с врагом, посланник Аллаха спросил у моего дяди:
"А это кто?" Дядя ответил:
"Это твой двоюродный брат Абу Суфйан Ибн аль-Харис. Смилостивись над ним, о посланник Аллаха!" Пророк ответил:
"Я уже сделал это, а Аллах простил ему вражду, которую он питал ко мне".
Мое сердце радостно забилось оттого, что посланник Аллаха смилостивился надо мной, и я поцеловал его ногу в стремени. Повернувшись ко мне, он воскликнул:
"Клянусь жизнью, о брат мой! Иди вперёд и сражайся!"
Эти слова посланника Аллаха вызвали в моей душе прилив отваги и энтузиазма. Я так яростно атаковал язычников, что они были вынуждены отступить со своих позиций. За мной в атаку бросились мусульмане, и мы отогнали врага примерно на милю, внеся сильнейшую панику и расстройство в его ряды".
* * *
Со дня битвы при Хунайне Абу Суфйан Ибн аль-Харис снискал глубокую благосклонность к себе со стороны Пророка и обрёл счастье быть среди его сподвижников. Однако даже после этого он так никогда больше и не осмелился прямо взглянуть в глаза посланнику Аллаха или задержать взгляд на его лице, испытывая перед ним глубокий стыд и угрызения совести за всё то, что он причинил Пророку в прошлом.
* * *
Испытывая глубокое раскаяние за чёрные дни, проведённые в невежестве при отсутствии света Аллаха и Его Книги, Абу Суфйан теперь целые дни и ночи напролёт проводил над Книгой Аллаха, читая её аяты и упорно стремясь познать её законы, почерпнуть из неё наставление.
Он отрёкся от всего мирского, посвятив всего себя Аллаху. Даже посланник Аллаха, увидев как-то раз Абу Суфйана входящим в мечеть, обратился к Аише:
"Знаешь ли ты, о Аиша, кто этот человек?" Аиша ответила: "Нет, о Посланник Аллаха!".
Пророк сказал:
"Это мой двоюродный брат Абу Суфйан Ибн аль-Харис. Обрати внимание, он всегда первым входит в мечеть и последним выходит из неё, не отрывая при этом своего взгляда от собственных сандалий".
* * *
Когда же посланник Аллаха закончил свой путь, да благословит его Аллах и приветствует, уйдя к своему Владыке, Абу Суфйан Ибн аль-Харис скорбел, как мать, потерявшая единственного сына, и оплакивал его как родного и любимого человека, посвятив ему касыду, явившуюся шедевром элегической поэзии, преисполненным печали и скорби, проникнутым горем и тоской.
* * *
Когда халифом был аль-Фарук, Абу Суфйан, почувствовав приближение своей кончины, сам вырыл себе могилу. Через три дня после этого он скончался, как будто он знал время встречи со смертью. Уже будучи в предсмертной агонии, он обратился к жене, собравшимся детям и родственникам:
- Не нужно оплакивать меня. Клянусь Аллахом, я не совершил ни одного прегрешения с тех пор, как принял Ислам...
Затем его чистый дух отошёл, а аль-Фарук благословил его в своём Намазе, как и его благородные сподвижники.
Все они сочли его смерть огромным несчастьем для Ислама и всех мусульман.
"Абу Суфйан Ибн аль-Харис - вождь молодёжи в Раю".
(Мухаммад cac)
(Мухаммад cac)
Редко бывает, когда двух людей настолько тесно связывают узы дружбы и прочной взаимной привязанности, как это было у Мухаммада Ибн Абдаллы, да благословит его Аллах и приветствует, и Абу Суфйана Ибн аль-Хариса.
Абу Суфйан был сверстником посланника Аллаха, так как они родились примерно в одно время и росли в одной семье.
Он был двоюродным братом Пророка, а его отец аль-Харис и отец посланника Аллаха Абдулла были братьями из рода аль-Мутталиба.
Кроме этого, Абу Суфйан был также молочным братом Пророка, так как их в младенчестве вскормила одна женщина по имени Халима из племени Саад.
Абу Суфйан был ещё и очень близким другом посланника Аллаха до того, как тот стал выполнять свою пророческую миссию. К тому же они были очень похожи друг на друга.
Довелось ли тебе, о мой читатель, когда-нибудь слышать о таком ближайшем родстве и теснейшей привязанности, которые существовали между Мухаммадом Ибн Абдуллой и Абу Суфйаном Ибн аль-Харисом?
Исходя из таких предпосылок, может показаться, что Абу Суфйан должен был самым первым из всех людей ответить положительно на призыв посланника Аллаха и стать его активнейшим последователем.
Однако в реальности дело обернулось вовсе не так, как это можно было ожидать.
Стоило только посланнику Аллаха обратиться к своим соотечественникам со словами священного призыва, как в душе Абу Суфйана вспыхнуло пламя ненависти и зависти к посланнику Аллаха, дружба перешла во вражду, узы родства были разорваны, а былое братство превратилось в соперничество и противоборство.
* * *
В то время, когда посланнику Аллаха снизошло повеление его Владыки, Абу Суфйан Ибн аль-Харис был одним из известнейших рыцарей курайшитов и одним из лучших поэтов этого племени. Весь свой талант, пыл и искусство Абу Суфйан поставил на службу делу борьбы против Посланника и его призыва. Всеми силами он стремился ликвидировать Ислам и уничтожить мусульман.
Абу Суфйан был душой и вдохновителем любой враждебной вылазки курайшитов против Пророка, лично делая большой вклад в любое зло, причиняемое мусульманам.
* * *
Абу Суфйан сочинял стихи по вдохновению Шайтана, высмеивая посланника Аллаха и делая в его адрес грязные и порочащие высказывания.
* * *
Почти двадцать лет продолжалась сильнейшая неприязнь Абу Суфйана к Пророку, и за это время он использовал все известные козни и происки в своей борьбе с посланником Аллаха. Не было такого вреда или ущерба, который бы не причинил Абу Суфйан мусульманам, полностью неся ответственность за этот грех.
* * *
Незадолго до покорения Мекки Абу Суфйану было суждено принять исламскую веру. Его переходу в Ислам сопутствовала интересная история, которая приводится в книгах жизнеописания Пророка и пересказывается в различных исторических трудах.
Предоставим же возможность самому Абу Суфйану рассказать историю его перехода в Ислам... Его личное восприятие является более глубоким, а описание всех событий - более точное и правдивое.
Абу Суфйан рассказывал: "Когда Ислам окреп, обрёл силу и величие, и всюду начали распространяться слухи о выступлении посланника Аллаха с целью покорения Мекки, земля стала тесной для меня при всей её обширности. Я спросил самого себя:
"Куда же мне идти? Кого взять себе в попутчики? С кем же быть мне теперь?"
Я сказал жене и детям: "Приготовьтесь к отъезду из Мекки, так как скоро здесь будет Мухаммад. Я несомненно буду убит, если попаду в руки мусульман".
В ответ на это они сказали мне:
- А не пора ли тебе понять, что арабы и иные народы начали повиноваться Мухаммаду, приняв его религию, а ты продолжаешь упорствовать в своей враждебности к нему, хотя был в своё время его лучшим другом и помощником?
Они продолжали склонять меня к религии Мухаммада и убеждать принять её, пока Аллах не открыл мою душу Исламу.
Я тут же поднялся и сказал своему слуге Мазкуру:
"Немедленно приготовь нам верблюдиц и коня!" С собой я взял своего сына Джаафара, и мы во весь опор поскакали в аль-Абву, которая находится между Меккой и Мединой. Мне сообщили, что там остановился Мухаммад.
Подъехав к аль-Абве, я переоделся, чтобы меня не узнали и не убили прежде, чем я встречусь с Пророком и объявлю перед ним о своём переходе в Ислам.
Остаток пути я проделал пешком, примерно одну милю, а войска мусульман организованно отряд за отрядом выдвигались в направлении Мекки. Я старался держаться от них подальше, опасаясь, что кто-нибудь из сподвижников Мухаммада узнает меня".
* * *
Далее Абу Суфйан рассказывал:
"И вот, когда я шёл по дороге, мне встретилась процессия с посланником Аллаха. Направившись в его сторону, я остановился перед ним и открыл лицо. Когда его взгляд упал на меня, и он узнал, кто перед ним, то тотчас же отвернулся в сторону. Я опять встал перед ним, но Пророк снова отвернулся. Я вновь и вновь вставал перед ним, но он всякий раз отворачивался от меня".
Абу Суфйан рассказывал:
"Встретившись с Пророком, я нисколько не сомневался, что посланник Аллаха обрадуется моему переходу в Ислам, а с ним обрадуются и его сподвижники.
Однако когда мусульмане увидели, что посланник Аллаха отворачивается от меня, то сурово нахмурились, и все также отвернулись.
Когда меня увидел Абу Бакр, то отвернулся очень сердито. Я жалобно посмотрел на Умара Ибн аль-Хаттаба, чтобы смягчить его сердце, но увидел, что он сердит ещё больше, чем его товарищ.
Более того, он натравил на меня одного из ансаров, который сказал мне:
"О враг Аллаха! Ты вредил посланнику Аллаха и причинял страдания его сподвижникам. В своей вражде к Пророку ты прошёл всю нашу землю с востока и до запада". Один из ансаров продолжал осыпать меня ругательствами и проклятиями громким голосом, а мусульмане свирепо взирали на меня и радовались тому, что я испытывал.
Тут я увидел своего дядю аль-Аббаса и воззвал к нему:
"О дядя, как я хотел, чтобы посланник Аллаха обрадовался моему переходу в Ислам, так как я его родственник и знатный человек в своём племени, ну а что получилось из этого, ты видишь сам. Поговори с ним, чтобы он смягчился и простил меня". Аль-Аббас ответил:
"Нет, клянусь Аллахом! Я видел, как он разгневался, увидев тебя. Поэтому я смогу замолвить за тебя словечко только при подходящей возможности. Я очень высоко уважаю посланника Аллаха и страшусь его".
Тогда я воскликнул:
"На кого же ты меня бросаешь, дядя?" Он ответил:
"Ничем не могу тебе помочь, кроме того, что ты слышал".
Меня охватили тоска и глубокая печаль. Увидев своего двоюродного брата Али Ибн Абу Талиба, я обратился к нему со своей просьбой, но он ответил мне точно так же, как и наш дядя аль-Аббас.
Я вновь обратился к своему дяде аль-Аббасу, сказав ему:
"О дядя! Если ты не можешь смягчить сердце посланника Аллаха по отношению ко мне, то избавь меня хотя бы от одного человека, который сам ругает меня и побуждает людей к этому". Дядя попросил: "Опиши-ка его мне".
Когда я рассказал о нём, дядя сразу назвал его имя, сказав, что это Нуайман Ибн аль-Харис аль-Наджари. Затем он послал за ним, и когда тот пришёл, аль-Аббас сказал ему: "Послушай, Нуайман! Абу Суфйан - двоюродный брат посланника Аллаха и мой племянник. И если сегодня посланник Аллаха гневается на него, то когда-нибудь простит его. Поэтому отстань от него и прекрати поносить". Аль-Аббас продолжал его уговаривать, пока тот не успокоился и сказал, что больше не будет меня ругать".
* * *
Далее Абу Суфйан рассказывал:
"Когда посланник Аллаха остановился в аль-Джахфе, на расстоянии четырёх переходов от Мекки, я уселся у дверей его дома, а рядом со мной стоял мой сын Джаафар. Выходя из дома Пророк, увидев меня, всякий раз отворачивался, но я не отчаивался заслужить его благосклонность. Поэтому всякий раз, как посланник Аллаха останавливался где-нибудь, я усаживался у дверей этого дома, а рядом со мной стоял мой сын Джаафар. Видя нас, Пророк продолжал всякий раз отворачиваться.
Так продолжалось довольно долгое время, пока я не стал впадать в отчаяние. Когда положение стало почти невыносимым, я сказал своей жене:
- Когда же посланник Аллаха смилостивится надо мной? Или же я возьму на руки сына и отправлюсь прочь, куда глаза глядят, пока мы не умрём от голода и жажды.
Когда Пророку передали эти слова, он смягчился по отношению ко мне... Выйдя в следующий раз из своего шатра, он взглянул на меня мягче, чем раньше. Я страстно желал, чтобы он улыбнулся мне".
* * *
"Когда посланник Аллаха вступил в Мекку, я покорно шёл за ним. Когда он входил в мечеть, я спешил за ним, стараясь быть у него на глазах и не отставать от него в любом случае.
В битве при Хунайне кочевые арабы-язычники собрали для войны с Пророком небывалую армию, приготовившись к бою самым тщательным образом. Они надеялись, что эта битва станет решающей для сокрушения Ислама и уничтожения всех мусульман.
Когда посланник Аллаха выступил вместе со своими соратниками в поход против язычников, я отправился вместе с ним. Увидев огромное войско язычников, я воскликнул:
"Клянусь Аллахом, истинно, я искуплю сегодня всё то зло, которое я причинил, враждуя с посланником Аллаха. Пророк увидит мои дела, которые удовлетворят Аллаха и Его посланника!"
В ходе завязавшегося сражения между двумя армиями язычники начали теснить мусульман, которые дрогнули, почувствовав близкое поражение. Начали редеть ряды мусульман вокруг Пророка, и мы оказались на грани позорного и сокрушительного поражения. Посланник Аллаха, клянусь отцом и матерью, подобно нерушимой скале, возвышался на своей серой мулице в самом пекле ожесточённой битвы. Его меч грозно сиял, и он стойко защищал себя и своих соратников подобно свирепому льву.
Тут я соскочил с коня и сломал ножны своего меча. Аллаху известно, как я хотел погибнуть, но чтобы Пророк остался в живых.
Мой дядя аль-Аббас схватил за уздечку мулицу посланника Аллаха и встал рядом с ним...
Я занял своё место с другой стороны и с мечом в правой руке стал защищать Пророка. Своей же левой рукой я держался за его стремя.
Увидев, как я храбро сражаюсь с врагом, посланник Аллаха спросил у моего дяди:
"А это кто?" Дядя ответил:
"Это твой двоюродный брат Абу Суфйан Ибн аль-Харис. Смилостивись над ним, о посланник Аллаха!" Пророк ответил:
"Я уже сделал это, а Аллах простил ему вражду, которую он питал ко мне".
Мое сердце радостно забилось оттого, что посланник Аллаха смилостивился надо мной, и я поцеловал его ногу в стремени. Повернувшись ко мне, он воскликнул:
"Клянусь жизнью, о брат мой! Иди вперёд и сражайся!"
Эти слова посланника Аллаха вызвали в моей душе прилив отваги и энтузиазма. Я так яростно атаковал язычников, что они были вынуждены отступить со своих позиций. За мной в атаку бросились мусульмане, и мы отогнали врага примерно на милю, внеся сильнейшую панику и расстройство в его ряды".
* * *
Со дня битвы при Хунайне Абу Суфйан Ибн аль-Харис снискал глубокую благосклонность к себе со стороны Пророка и обрёл счастье быть среди его сподвижников. Однако даже после этого он так никогда больше и не осмелился прямо взглянуть в глаза посланнику Аллаха или задержать взгляд на его лице, испытывая перед ним глубокий стыд и угрызения совести за всё то, что он причинил Пророку в прошлом.
* * *
Испытывая глубокое раскаяние за чёрные дни, проведённые в невежестве при отсутствии света Аллаха и Его Книги, Абу Суфйан теперь целые дни и ночи напролёт проводил над Книгой Аллаха, читая её аяты и упорно стремясь познать её законы, почерпнуть из неё наставление.
Он отрёкся от всего мирского, посвятив всего себя Аллаху. Даже посланник Аллаха, увидев как-то раз Абу Суфйана входящим в мечеть, обратился к Аише:
"Знаешь ли ты, о Аиша, кто этот человек?" Аиша ответила: "Нет, о Посланник Аллаха!".
Пророк сказал:
"Это мой двоюродный брат Абу Суфйан Ибн аль-Харис. Обрати внимание, он всегда первым входит в мечеть и последним выходит из неё, не отрывая при этом своего взгляда от собственных сандалий".
* * *
Когда же посланник Аллаха закончил свой путь, да благословит его Аллах и приветствует, уйдя к своему Владыке, Абу Суфйан Ибн аль-Харис скорбел, как мать, потерявшая единственного сына, и оплакивал его как родного и любимого человека, посвятив ему касыду, явившуюся шедевром элегической поэзии, преисполненным печали и скорби, проникнутым горем и тоской.
* * *
Когда халифом был аль-Фарук, Абу Суфйан, почувствовав приближение своей кончины, сам вырыл себе могилу. Через три дня после этого он скончался, как будто он знал время встречи со смертью. Уже будучи в предсмертной агонии, он обратился к жене, собравшимся детям и родственникам:
- Не нужно оплакивать меня. Клянусь Аллахом, я не совершил ни одного прегрешения с тех пор, как принял Ислам...
Затем его чистый дух отошёл, а аль-Фарук благословил его в своём Намазе, как и его благородные сподвижники.
Все они сочли его смерть огромным несчастьем для Ислама и всех мусульман.
@темы: Сподвижники Пророка (с.а.с.)