Изо всех даров мира остается только доброе имя, и несчастен тот, кто не оставит даже этого
не в женские (там такие есть, да — в женских это нормально, ИМХО) — а в смешанные. Разделение мужчин и женщин в мечетях тоже упраздняют — по мнению реформаторов, они должны быть вперемежку, ни в коем случае не раздельно или там. упаси Боже, не в отдельном помещении/за перегородкой/завесой/прочая.
статья здесь.
ох ничего ж себе...
пардон за бестактность - а когда женщина-имам по физиологическим причинам не молится - кто проводит коллективные молитвы и читает хутбы? И каким образом получается, что мужчины молятся позади женщины?
И каким образом сочетается возможность всем молящимся за ней мужчинам видеть ее, пардон, попу - со скромностью?...
поясню свою позицию для тех, кто не в теме: по-моему у людей в погоне за "уравняловкой" "слегка" снесло крышу и они забыли, зачем вообще верующим имамы. каковы их функции, и что значит скромность для верующей женщины, да и просто — честь и достоинство женщины.
читать дальше
статья здесь.
ох ничего ж себе...
пардон за бестактность - а когда женщина-имам по физиологическим причинам не молится - кто проводит коллективные молитвы и читает хутбы? И каким образом получается, что мужчины молятся позади женщины?
И каким образом сочетается возможность всем молящимся за ней мужчинам видеть ее, пардон, попу - со скромностью?...
поясню свою позицию для тех, кто не в теме: по-моему у людей в погоне за "уравняловкой" "слегка" снесло крышу и они забыли, зачем вообще верующим имамы. каковы их функции, и что значит скромность для верующей женщины, да и просто — честь и достоинство женщины.
читать дальше
Хабира-хазрат Яруллин родился в 1905 г. в деревне Ямашурма Казанского уезда Казанской губернии (ныне Высокогорский район Республики Татарстан) , в семье сельского муллы. С 1920 по 1924 гг. учился в медресе «Мухаммадия» (г. Казань). С 1926 по 1930 гг. служил муллой в родной деревне. С 1930 по 1932 г. в трудовой армии, после чего до 1941 г. работал столяром в строительных организациях. В период Великой Отечественной войны – солдат строительных батальонов. После демобилизации в 1945 г. работал грузчиком. С 1952 по 1965 г. Хабир-хазрат – столяр Казанского мебельного комбината. В 1965 г. он вышел на пенсию. В июне 1967 г. по просьбе верующих мечети Марджани приступил к исполнению обязанностей имама-хатыба этой мечети. В 1968 г. совершил хадж. Летом 1971 г. в составе мусульманской делегации выезжал в Мали, Верхнюю Вольту, Того, Нигерию. Участвовал на конференциях мусульман СССР: в 1970 и 1971 гг. - в Ташкенте, в 1974 г. – в Самарканде. Являлся ответственным за приём мечетью делегаций зарубежных стран. Был заместителем казыя ДУМЕС [НА РТ. Ф.Р-873. Оп.2. Д.45. Л.58]. Уникальность биографии Хабира-хазрата состоит в том, что в 1976 г., он во главе инициативной группы религиозной общины мечети Марджани подготовил и направил письмо на имя Председателя Совета Министров СССР – А.Н.Косыгина и Председателя Президиума Верховного Совета СССР – Н.В.Подгорного. В этом письме заявители указывали, что «… мы (т.е. священнослужители – Р.И.) проживаем в Советском государстве и не пользуемся теми правами, которые нам обещал сам В.И.Ленин…» [НА РТ. Ф.Р-873. Оп.1. Д.76. Л.42]. Далее говорится о том, что социальное положение духовенства «… в корне не соответствует рассказам тов. Куроедова З.А. (в то время Председателя Совета по делам религий при Совете Министров СССР)… о том, что верующие всех религий, как и священнослужители – полноправные граждане Советского Союза…» [НА РТ. Ф.Р-873. ОП.1. Д.76. Л.43]. Для приведения реального положения духовенства в соответствие с вышеупомянутым тезисом заявители предложили: 1) обложение подоходным налогом священнослужителей производить наравне со всеми гражданами СССР; 2) разрешить образование профсоюза работников религиозных учреждений, мечетей с возложением на него обязанностей оплаты по временной нетрудоспособности, очередных отпусков, назначений пенсий по старости. Членские взносы профсоюза и отчисления в фонд соцстрахования сосредоточить в Духовном управлении [НА РТ. Ф.Р-873. Оп.1. Д.76. Л.44]. Разумеется, как само письмо, так и высказанные в нём предложения вызвали отрицательную реакцию властей. Духовные лица мечети были предупреждены «…о недопустимости подобных экстремистских проявлений» [НА РТ. Ф.Р-873. Оп.1. Д.76. Л.48] и возможности снятия их с регистрации в случае повторения аналогичного инцидента. Тем не менее, сам поступок священнослужителей, и в их числе Хабира-хазрата, при отстаивании своих гражданских прав решившихся на столь смелый шаг, заслуживает самого глубокого уважения.
